Неточные совпадения
Очень живо изобразив синего мальчика верхом на синей лошади и синих собак, я не знал наверное, можно ли нарисовать синего зайца, и
побежал к папа в
кабинет посоветоваться об этом.
Когда Надежда Васильевна проходила по столовой, до нее донеслись чьи-то отчаянные крики: она не узнала голоса отца и
бегом бросилась
к кабинету.
Она бросалась в постель, закрывала лицо руками и через четверть часа вскакивала, ходила по комнате, падала в кресла, и опять начинала ходить неровными, порывистыми шагами, и опять бросалась в постель, и опять ходила, и несколько раз подходила
к письменному столу, и стояла у него, и отбегала и, наконец, села, написала несколько слов, запечатала и через полчаса схватила письмо, изорвала, сожгла, опять долго металась, опять написала письмо, опять изорвала, сожгла, и опять металась, опять написала, и торопливо, едва запечатав, не давая себе времени надписать адреса, быстро, быстро
побежала с ним в комнату мужа, бросила его да стол, и бросилась в свою комнату, упала в кресла, сидела неподвижно, закрыв лицо руками; полчаса, может быть, час, и вот звонок — это он, она
побежала в
кабинет схватить письмо, изорвать, сжечь — где ж оно? его нет, где ж оно? она торопливо перебирала бумаги: где ж оно?
Тотчас же слышался другой звонок, я
бежал к комнате, что рядом с
кабинетом, и Зинаида Федоровна, просунув в дверь голову, спрашивала: «Кто это звонил?» А сама смотрела мне на руки — нет ли в них телеграммы.
Так как отец большею частию спал на кушетке в своем рабочем
кабинете, или был в разъездах по имениям, то я знал, что мама не только одна в спальне на своей широкой постели, но что за высокими головашками последней под образами постоянно горит ночник. Когда мною окончательно овладевал восторг побежденных трудностей, я вскакивал с постели и босиком
бежал к матери, тихонько отворяя дверь в спальню.
Слушаю… А! Капитан!.. Да! Бросайте все
к чертовой матери и
бегите… Значит, знаю, что говорю… Шервинский… Всего хорошего. До свидания!.. Дорогой Федор, как ни приятно мне беседовать с вами, но вы сами видите, что у меня времени нет никакого… Федор, пока я у власти, дарю вам этот
кабинет. Что вы смотрите? Чудак! Вы сообразите, какое одеяло выйдет из этой портьеры. (Исчезает.)
Карнеев вскочил и
побежал к себе в
кабинет за чертежами. Урбенин, пользуясь его отсутствием, быстро налил себе пол чайного стакана водки, выпил и не закусил.
Еще минута, и, кажется, голова страдальца окончательно лопнет от боли. Как сумасшедший, или, вернее, как муж, которого добрая жена окатила кипятком, он вбегает в приемную, и… о ужас! Приемная битком набита публикой.
Бежит Дыбкин
к двери
кабинета, но его хватают за фалды и говорят ему, что он обязан ждать очереди…
Я виновато вздохнул, опустил голову и медленно вышел из
кабинета. Потом радостно
побежал к сестрам а объявил...
— Ну-с, ваше сиятельство, как вам понравится сообщение вашего папеньки, — весело потирая руки, говорил сам себе, ходя по
кабинету, граф Иосиф Янович Свянторжецкий. Через денек-другой придем
к вам за ответом. Вы будете, вероятно, благосклоннее. Чай, Никитушка сегодня
побежит к вам и все доподлинно доложит. И как сразу, бестия, догадался, чего мне нужно от этой крали.
— Дружок! Не приставай!.. Колька, — приказал он сыну, —
беги наверх и скажи Вере Ивановне, что пора кончать урок. Каков у меня бутуз? — спросил Лебедянцев Стягина, когда они проходили зальце, где стол был чистенько накрыт
к обеду. — Ты, брат, лишен родительского нерва. Пойдем в
кабинет, отдохни… Не очень ли ты уже понадеялся на себя? Ведь это страшенный конец!